Создание денег и эвтаназия налогоплательщика
Вопреки своим мудрым намерениям, и сегодня утром, проснувшись, я выглянул из черной канализации и наткнулся на вот эту пеерлу :
Самый авторитетный европейский экономист-монетарист, в смысле: учёный Европейского валютного союза (в комплекте со справочным руководством в четырнадцатом издании ), говорит что-то, что я понимаю (но с чем я не совсем согласен), и что-то, что Я не понимаю (но, как вы увидите, предел, конечно, мой).
Я понимаю то, что он говорит первым: когда процентные ставки растут, банки обычно несут убытки, потому что их обязательства (то есть наши депозиты) краткосрочны, а их активы (то есть наши ипотечные кредиты) длинные. Таким образом, абстрактно повышение ставок ЦБ должно соответствовать росту ставок по депозитам (что означает увеличение процентных выплат для банков), а ставки по ипотечным кредитам, предусмотренные в долгосрочных контрактах , должны адаптироваться медленнее (что означает равный сбор процентов для банков), что нанесет ущерб их отчету о прибылях и убытках.
Список элементов, которыми пренебрегают эти помпезные (джавазометр!) рассуждения, краток, но значителен.
Между тем, упускается из виду, что ипотечные кредиты сегодня, как и вчера, в основном предлагаются по плавающим ставкам, поэтому кто-то здесь благодарит меня за то, что я сказал им раньше других, что инфляция будет кусаться, а вместе с ней и ставки: спасибо мне, потому что я борюсь с жесткой В битве со своим учреждением ему удалось получить фиксированную ставку, которая в то время была дороже, и почти сразу после этого он начал экономить много денег. Но немногие счастливые сделали это: piddini, quorum nomen est legio, очевидно, сделал переменную ставку, и поэтому рассуждения понцо понзаторе не имеют большого значения: чтобы проверить это, достаточно посмотреть на данные (которые понцо понзатори не делают). не делаем, мы делаем):
В Банке Италии думают немного по-своему, мы это уже знаем, поэтому таблицу (которая есть здесь ) нужно читать так, как если бы она была арабской: справа (2020) налево (2022): в 2020 году процентные доходы (полученные по ипотеке) составили 42 миллиарда, в 2022 году на десять миллиардов больше (эффект переменной ставки), а процентные расходы (выплаченные по депозитам), которые в 2020 году составили 11 миллиардов, в 2022 году составили 14 миллиардов ( всего на три миллиарда больше).
Таким образом, дела пошли немного противоположно тому, как понза понсапо понзава понцава, и если я объясню вам, почему они пошли таким образом со стороны процентных доходов (ипотечные кредиты в основном имеют плавающую ставку), мне не придется вам объяснять. почему они так пошли на стороне пассивных процентов, то есть тех, которые мы получаем по своим вкладам! Причина проста: банковский рынок неконкурентен . С одной стороны, мы все обязаны иметь банковский вклад под страхом гражданской смерти. С другой стороны, в Италии крупные банки теперь можно пересчитать по пальцам одной руки и, очевидно, подают знак: мудрое правило «собака не кусает собаку» препятствует осуществлению «агрессивной» коммерческой политики. (путем повышения процентной ставки), чтобы избежать клиентов, предлагая им более высокую ставку, учитывая, что тогда, как только непредвиденный доход от высоких (активных) процентных ставок закончится, владелец счета снова станет для банка тем, что в Риме называется «бремя», то есть бремя, потеря, балласт!
Но разве в Конкорренсу не было комиссара?
Но, конечно же, была: г-жа Вестагер, осужденная в первой и второй инстанциях судами Союза за то, что она приняла решение, которое каждый теперь может легко определить как незаконное (мы также сделали это заранее ), то, что на берегу Теркас , цепочка событий, приведшая к трагедии четырех так называемых «народных» (был только один), продажа двух венецианских и т. д. Но кто знает, помнят ли GenZ или punturini, кто знает, различные новообразования Дебатов в своем яростном и эгоцентричном бреду эти немаловажные факты? Возможно нет. И наоборот, те, кто был там и думал об этом, поймут, что «конкуренция» за ЕС — это всего лишь продолжение политики агрессии против нашей экономической системы другими средствами: то есть при соучастии ДП. ПД, которая, что неудивительно, является выражением и светским оружием тех интересов, которые всегда разжигали конфликты между поколениями в Италии, распространяя ложь о будущем, в которой молодые люди были лишены расточительности их отцов (в то время как им было отказано в этом из-за ненужной жесткая экономия ДП).
Теперь, если нет конкуренции (за исключением случаев, когда ее ссылка ставит нас в затруднительное положение), существует картель, и по этой причине доходы от депозитов остаются в тупике, а процентная маржа (воспринимаемая банковской системы) увеличилось примерно на шесть миллиардов.
Честно говоря, те 140 миллиардов, которые ЦБ перевел бы в банковскую систему по мнению Де Грауве, я не знаю, что это такое и как они вписываются в эти рассуждения. Возможно, это означает, что банки смогли сохранить низкие ставки по займам, те, которые они платят по своим сборам, потому что центральный банк массово рефинансировал их по более низким ставкам? Будет… Однако ставки ЕЦБ выросли, ставки по операциям рефинансирования в банковской системе уже довольно давно находятся выше 4% , а ставки по депозитам все еще значительно ниже :
и поэтому я не (я) понимаю, как рефинансирование ЕЦБ, которое происходит по более высоким ставкам, способствовало бы поддержанию низких ставок по депозитам. Но, очевидно, здесь есть что-то, чего я не понимаю, или, возможно, понимаю: мы должны сказать, что #hastatolaBCE, потому что мы не можем сказать, что #hastatolEU.
И это нормально.
Однако я действительно не понимаю другого: причем здесь налогоплательщик? Я, честно говоря, не понимаю утверждения, согласно которому таким образом (т.е. путем рефинансирования банковской системы, которая, по его мнению, должна была приносить убыток, в то время как согласно конкретным фактам она получала прибыль) ЕЦБ переложили убытки с банковского сектора на налогоплательщиков!
На мой взгляд, возможны два уровня интерпретации этого утверждения (если есть и другие, смело добавляйте).
Во-первых: можно представить, что Де Грауве имеет в виду, что, поддерживая низкие ставки по займам своими трансфертами, ЕЦБ допустил бы аномальное расширение процентной маржи. Да, согласен: но в данном случае имело бы смысл сказать, что убытки были перенесены на клиента через повышение ставок по кредитам, не компенсированное ростом ставок по займам. (Забавно, что прибыль банка со стороны клиента выглядит как грабеж!). Итак, клиент тоже является налогоплательщиком (почти всегда), но он входит в эти рассуждения как клиент, потому что деньги, о которых мы говорим (те, которые поступили в казну банков), поступают не из его налогов. Говорить о «налогоплательщике» в данном случае имеет столько же смысла, сколько было бы сказать, что когда авиалайнер American Airlines 587 потерпел крушение, это положило конец жизни 260 налогоплательщиков.
Ебаный центр?
Второе: поскольку он говорит о налогоплательщиках, у меня возникает ужасное подозрение, что де Грауве хочет предложить нам или, возможно, даже верит, что выдача денег, и в частности 300 миллиардов, по его словам, предоставленных ЕЦБ, банков, прямо или косвенно финансируется за счет налоговых поступлений. Это было бы особенно серьёзно, и вам нетрудно это осознать.
На самом деле, самыми разрушительными словами, произнесенными в предыдущем законодательном органе, были не эти:
(как, наверное, подумали колотые раны и другие опухоли), а эти:
"Вот и все!" Деньги ЕЦБ не поступают от сбора налогов, это деньги, эмитированные ЦБ, ЦБ создает деньги, вот и все!
Почему эта концепция настолько разрушительна, настолько разрушительна, что о ней говорится в каждом руководстве по макросам? Просто потому, что это напоминает нам очевидный факт: государственный бюджет можно финансировать путем эмиссии денег. О финансировании на денежной основе (п. 11.3.3 руководства Acocella):
мы общались вдоль и поперек более десяти лет ( вот специальный пост ). Никто не утверждает, что это панацея, но сегодня в газетах распространено мнение , что это катастрофа, даже если тогда, в трудную минуту, к ней неизбежно прибегнут в искаженных и, следовательно, неэффективных формах. Подумайте о количественном смягчении : чтобы не финансировать несколько десятков миллиардов государственных инвестиций с помощью создания денег, несколько сотен миллиардов финансирования были вложены в банковскую систему, которая выделила их во имя своего собственного бизнеса, в основном через кэрри-трейдинг или другие существенно нейтральные для реальной экономики операции!
Что это такое!
В отношении этого простого технического факта (Центральный банк создает деньги) нам следует сформулировать минимум политических размышлений. Почему пунтурини, ггиовани и тому подобные токсичны? Потому что они эгоистически заключены в эпифеноменальном измерении реальности: я не могу найти работу, она была у моего отца, поэтому мой отец украл мою работу; На меня наложили обязательство, вот и возникла проблема, раньше все было хорошо! Методологически неправильное слово, то, которое порождает временной разрыв (работа отца происходила во время отца и, следовательно, не могла конкурировать с работой сына, если только у него не было DeLorean в гараже; проблема была и раньше, и более раннее пробуждение, возможно, помогло бы предотвратить обращение к правительству того, кто вызвал это), — это, естественно, я , которое, прежде чем стать ревом, является, как известно образованным людям, самым грязным из местоимений.
Все, включая проблемы, воспринимаемые токсичными эгоистами, возникает в результате решения не итальянского, а глобального, поскольку оно отражает глобальное изменение баланса сил между капиталом и трудом: развод между Казначейством и Банком Италии (здесь вы найдете все посты, посвященные этой теме , если я предложу их просмотреть). Как мы знаем, взрыв государственного долга Италии тесно связан с этим решением. Для тех, кто сейчас только слушает, напоминаю, что решение Центрального банка не вмешиваться в поддержку выпуска государственных долговых ценных бумаг (т.е. решение передать это финансирование исключительно в руки вкладчиков и рынков) заставило Казначейство практиковать более высокие процентные ставки и, в конечном итоге, влезть в долги, чтобы выплатить проценты по долгу, который, таким образом, увеличился вдвое за десятилетие, увеличившись (как на дрожжах) с 60% до 120% ВВП в 1980-е годы. С этим связана расточительность прошлых поколений: именно эти поколения до кризиса, так сказать, вернули соотношение к 100%. Определяющим фактором является поражение труда и победа финансового дохода: финансовый капитал, «рынки», ставшие вершителями судеб государства, совладельцами (вместе с судебной властью) функции политического руководства, поедали профицит, который в течение десятилетий был основным государством, профицит, который фактически идет на компенсацию аномального роста долга, определенного этим отдаленным решением.
Как я вам уже давно объяснил, проблема здесь даже не в Европе. Конечно, Маастрихтский договор закрепил в норме надконституционного уровня (по мнению некоторых) то, что до сих пор было простым джентльменским соглашением или немногим более того, вписав это в то, что в конечном итоге стало параграфом 1 ст. 123 ДФЕС (ранее это была ст. 101 Маастрихтского договора). Но в этом смысле Европа, как в своих лучших традициях, просто последовала приказу, включив в евроунитарную систему уникальную и всеобъемлющую основную норму Третьей глобализации : гегемонию рынков над государствами, достигнутую путем приписывания рынкам ( для предполагаемого высшего интереса, а именно «стабильности» и борьбы с коррупцией) роль единственных финансистов государств, которые, таким образом, были лишены одной из своих основных причин — чеканки денег. Разумеется, над этим решением, как логической и политической предпосылкой, стоит утверждение однополярного мира, «поражение коммунизма», который явно боролся уже в начале 1980-х годов. Однако новички упускают из виду то, что то, что они считают само собой разумеющимся, а именно то, что государство должно обратиться к рынку, чтобы «получить деньги», которых «нет», не так очевидно: это политическое решение, и это решающий перекресток, не воспринимаемый ими перекресток, из которого вытекают проблемы, которые они способны воспринимать!
Если молодому человеку приходится вести дерьмовую жизнь, то это потому, что тогда, в 1981 году, не его родители, а Чампи и Андреатта решили броситься на ветер и взорвать стоимость финансирования государственного долга. Итак, «Чампи и Андреатта уродливые какашки!», как мы читаем во многих блогах о других новообразованиях (нульвирголисты все учёные и самобытные)? Но, короче, я бы был мягче: явление было глобальным, о чем свидетельствуют многие известные вам данные:
и трудно оценить, можно ли было в то время поступить иначе. ГенЗино мог бы сказать: «Да, но папа голосовал за Чампи и Андреатту!» (не для Чампи, но неважно). Что ж, даже это рассуждение не выдерживает критики просто потому, что решение, навязанное силой фактов, в любом случае было принято вне демократического круга. Конечно, если бы решение было явным, обсуждалось в парламенте, можно было бы произнести честную речь: «Дорогие рабочие, вы проиграли, так что теперь либо мы закапываемся, либо мы будем платить за последствия в долгие годы». приходить." !" Да, очевидно, что ни один политик никогда не смог бы произнести такую речь, но мы понимаем друг друга: ряд вещей, которые нужно было сделать потом, можно было сделать раньше (оставив на мгновение в стороне заманчивую гипотезу ведения войны" ar monno», столь дорогой народу Родомонти с шестью предпочтениями…).
Однако факт остается фактом: если сегодня у бедного ГенЗино нет будущего, то это не потому, что у его отца есть пенсия (руководство ИНПС несбалансировано на стороне помощи, поэтому, например, дохода от дивана или крепостного дохода , а не в пенсионном плане, как вы можете узнать здесь, если не знаете), а потому, что государству пришлось сократить государственные инвестиции, чтобы выплатить проценты по долгу, аномальный взрыв которого был вызван решением, что с пенсией родителей ничего не имеет делать, что делать. Напротив! GenZini являются жертвами, малышами, решения отобрать у их родителей ту небольшую пенсию, которую они могли бы иметь, чтобы заставить их обратиться к финансовой схеме (второй уровень и все такое ), чтобы обеспечить минимальный доход после работающий. Враг Гензини — не их родители: это враг их родителей, тот, кто хотел мира, в котором требовались две зарплаты (родителя 1 и родителя 2), чтобы получать одну и две пенсии (государственную и «интегративный»), чтобы сделать его единым (кстати, здесь вы видите, как определенная риторика эмансипации и определенная риторика конфликта поколений функциональны для дискурса финансового капитала: это не означает, что реальность эмансипации и конфликт поколений не позитивно, но риторически им гораздо лучше, чем нам!).
Если она когда-нибудь доберется до головы Гензини, то эта штука займет много времени, потому что мы поняли, что добраться туда она пройдет не через наружный слуховой проход, а через прямую кишку: на десять метров или больше длиннее и больнее двигаться. два с половиной сантиметра.
Это очень раздражает, еще и потому, что у нас мало времени, но все равно…
Точно так же комментатор, который говорит нам то, что мы знали, а именно, что в Швеции управление было более эффективным, возможно, должен задать себе вопрос: может быть, Швеция менее подвержена шантажу?
Но я понимаю, что мы не можем требовать от других усилий абстрагирования, кропотливого восхождения по причинно-следственной цепочке: другие хотят решений, возможно, независимо от знания проблемы. Проблема, как они ставят ее в своих утверждениях, заключается в том, что я чувствую: и хватит!
Жаль, что те, кто так думает, на самом деле являются частью проблемы…
В заключение я возвращаюсь к ponzante ponzante: полезный обзор может возникнуть у Де Грауве . Надеюсь, это было полезно, и я оставляю вам вопрос. Центральный банк может влиять на экономическую деятельность, прямо или косвенно регулируя денежную массу (т.е. предоставляя кредит) через процентную ставку. Если процентная ставка, взимаемая ЕЦБ, повышается, процентная ставка, взимаемая банками за предоставление кредита, увеличивается, спрос на ипотечные кредиты падает, экономика замедляется и т. д. Таким образом, экономика ввергается в рецессию, что является единственным способом для ЦБ контролировать инфляцию, учитывая, что она зависит не от денег, а от спроса ( еще одно эпохальное признание , которое большинством осталось незамеченным).
Хорошо.
Однако это предполагает наличие денег и связанной с ними кредитной схемы: я верю в unum eurum (но также и в unam liram : из того, что я хочу вам сказать, мало что изменится).
Хорошо.
Однако цифровой переход влечет за собой и денежный переход, который благодаря финансовым технологиям и другим инновациям создал антологию различных валют и, следовательно, дополнительные каналы для сбора и выплаты кредитов. Какое влияние существование этих альтернатив оказывает на способность ЦБ влиять на экономическую активность, отправлять ее в рецессию, когда это необходимо, то есть, выражаясь более асептически, на «трансмиссионный механизм» денежно-кредитной политики?
Для всех остальных, очевидно, существуют ипотечные кредиты с плавающей процентной ставкой…
Это машинный перевод поста (на итальянском языке), написанного Альберто Баньяй и опубликованного на Goofynomics по адресу https://goofynomics.blogspot.com/2024/04/creazione-di-moneta-ed-eutanasia-del.html на Mon, 01 Apr 2024 10:49:00 +0000. Некоторые права защищены по лицензии CC BY-NC-ND 3.0.